Творчество и жизнь Константина Маковского, одного из самых талантливых отечественных живописцев второй половины XIX столетия, весьма многогранны. Однако прежде всего у широкого круга зрителей представление о нем связано с яркими картинами из жизни патриархальной Руси. По мнению одного из критиков начала ХХ века, Константин Маковский «…открыл красоту в древнерусской старине и воспроизвел ее перед нами в бесчисленных картинах из древнерусской и боярской эпох. Он - вдохновенный певец эпохи, в которой так много своеобразной прелести и живой колоритности, позабытой и умершей, но воскрешенной талантливым художником. Маковский - поэт-историк, живой и вдохновенный комментатор Забелина и Соловьева. Одному его “Боярскому пиру” мы более обязаны русской стариной, чем десяткам учебников».
Живописец стал создателем совершенно особого предметно-образного стиля, воплощенного в полотнах так называемого боярского цикла (1880-1900-е годы), столь самобытного и убедительного, что эти картины знают в различных странах. Но еще мало кому известно, что самобытность, своеобразие и убедительность картин, которые можно отнести к тому национальному направлению, которое получило название «русский стиль», напрямую связаны с его истинной страстью - художественным собирательством, которым Маковский увлеченно занимался на протяжении всей своей жизни. Маковский-коллекционер, особенности и значение его коллекции, ее судьба - почти неведомая страница русской культуры 2-й половины ХIХ - начала ХХ века.
Пристрастие это имело семейные корни. Егор Иванович Маковский, отец художника, являясь большим любителем искусства, был одним из крупных коллекционеров в Москве второй четверти XIX века. Он собирал произведения изобразительного искусства, преимущественно старинную гравюру. В его коллекции находились лучшие ее образцы немецкой, английской, итальянской и фламандской школ. Коллекционер И.Е.Цветков, создатель известной художественной галереи, отмечая непритязательность Е.И.Маковского в быту, но беззаветную любовь к искусству, писал: «Квартира у него была большая, но очень скромно обставлена: большая часть была даже без мебели. Все стены сверху донизу были увешаны картинами». Младший сын Егора Ивановича, Владимир - будущий знаменитый передвижник - в своей ранней картине «Семейная сцена в кабинете любителя художеств» передал атмосферу отчего дома: Егор Иванович с альбомом на коленях показывает рисунки одному из сыновей, на стенах квартиры - картины «Старый Рим» С.Ф.Щедрина, копия К.П.Брюллова с картины Гвидо Рени «Ecce Homo» и другие. На этажерке - бюст К.П.Брюллова работы скульптора И.П.Витали. В такой обстановке происходило формирование эстетических вкусов детей Егора Ивановича, ставших впоследствии замечательными художниками.
К.Е.Маковский унаследовал собирательскую увлеченность отца, однако в его коллекционировании преобладали иные интересы. По определению сына живописца, известного художественного критика Сергея Маковского, - это была «красивая старина», которую, по его мнению, отец «безостановочно покупал… со вкусом знатока, но без особого разбора - и нужное, и ненужное, и то, что могло пригодиться как аксессуар для исторической картины, и то, что просто “понравилось” своим изяществом, своеобразием или вычурой и что можно было куда-нибудь пристроить в жилых комнатах и мастерских». Однако, безусловно, в этом собрании была своя особая логика. В принципах подбора предметов, их стилистическом множестве отразились не только его профессиональные интересы, но само время с его художественным мировоззрением и вкусовыми пристрастиями. Интересы художника в области коллекционирования сформировались под влиянием эпохи историзма, когда не только исторические события, но и особенно материальная культура прошлого оказались предметом пристального интереса. Не случайно именно тогда в России возникает большое количество коллекций прикладного искусства. Собирательством занялись многие художники, и это тоже было новым явлением в русской культуре. Коллекция, принадлежавшая К.Маковскому, выделялась своим объемом, качеством и разнообразием состава, отражавшим всю широту интересов собирателя.
Начало коллекционированию было положено в 1860-е годы и неразрывно связано с творческой деятельностью молодого художника, когда вырученные за продажу первых картин деньги он стал вкладывать в приобретение «красивой старины». Характер собирательства во многом был определен личностью Маковского. Он отдавался этому занятию с особой страстью, присущей его артистической натуре, расходуя на него, порой без остатка, свои гонорары. Так было, когда он продал картину «Масленица в Петербурге» (1869) - одно из самых значительных произведений его раннего творчества. Композитор А.П.Бородин, в это время близко общавшийся с художником, в письме своей жене сообщал: «Квартира у Константина - прелесть! Он на нее и туалет жены ухлопал все 900 р., полученных за картину, и теперь они по-прежнему перебиваются без гроша. Черт знает - что такое!» Из этого и других свидетельств вырисовывается образ художника, характерный для эпохи, породившей термины «богема» и «дендизм». Эстетизм, культ красоты постепенно пробивали себе дорогу через позитивизм и утилитарное мышление, характерное для середины ХIХ столетия. Стремление к красоте выражалось и в стремлении художника окружить себя красивыми вещами. Коллекция его играла главную роль в этой эстетизации жилой среды, а его мастерская отражала особенности жизни художника-артиста, далекие от обывательской повседневности. Вообще тема мастерской художника, наполненной красивыми вещами, была широко распространена в европейской живописи этого времени. Интерьер и его вещное наполнение занимали большое место и в творчестве Маковского, особенно в полотнах с изображением его мастерской. В первом из них, одновременно являющимся групповым портретом и потому получившим название «Семейный портрет» (1869), изображена та самая мастерская, о которой говорит Бородин. В ней еще нет роскоши и обилия антуража, которые будут отличать картины начала 1880-х годов - «В мастерской художника» (1881) и «Маленький антиквар» (1884) и более поздний большой «Семейный портрет (1894). В них предметная среда становится самодовлеющей. В этом проявилось влияние представлений эпохи историзма с тенденцией ввести в жилое пространство как можно больше вещей, когда роскошь убранства стала одним из критериев красоты.
В начале 1870-х годов под влиянием идей народничества, которые сказались на большом интересе к народной культуре, художник, путешествуя по российским губерниям, собирает предметы крестьянского быта. Если изучение и собирательство памятников отечественной старины и прежде имело широкое распространение, то коллекционирование предметов народного искусства стало новым явлением в России 1870–1880-х годов, и Константин Маковский был в числе первых его собирателей. На процесс формирования его отношения к национальному наследию большое влияние оказывал В.В.Стасов - и в процессе личного общения, и благодаря знакомству художника с его трудами - альбомами «Русский народный орнамент (1870), «Образцы русского орнамента» (1872), содержащими, кроме прочего, образцы вышивок, столь важных для работы художника над картинами из жизни крестьянской деревни. В их создании он большое значение придавал изображению народного костюма, передавая этнографические особенности, присущие одежде той или иной российской губернии с максимальным приближением к натуре. Это привлекало и вызывало одобрение критика. Их объединило также оказание практической помощи кустарям. Не известные ранее архивные документы свидетельствуют, что Маковский вместе со Стасовым принимал активное участие в просветительской деятельности Кустарного музея и Школы народного искусства при нем. Так, из воспоминаний художниц Александры и Варвары Шнейдер стало известным, что Маковский вместе с В.В.Стасовым участвовал в устройстве лекций по прикладному искусству. «На лекции, которую читала сестра моя, Александра Петровна в большом зале Соляного Городка… - нечто вроде краткой истории женского костюма и о том, в каком направлении желательно его развитие в будущем в смысле красоты… Владимир Васильевич помог в Публичной библиотеке сделать подбор рисунков для диапозитивов. Он сидел в первом ряду… рядом с Константином Маковским, давшим одну из своих картин - красавицу в старинном русском костюме для эстрады». О значительном интересе художника к этнографическим особенностям народного костюма свидетельствует одно из лучших полотен начала 1870-х годов - картина «Жница» (1871), на которой крестьянка изображена в праздничном костюме Рязанской губернии. Но достоверное изображение костюма, предметов крестьянского обихода еще не влечет за собой изменения формального языка изобразительного искусства. Задача стояла в изображение народной жизни, а не создание национального стиля.