Художники / Пентюх Владимир Викторович

Заслуженный художник Российской Федерации.
Член Союза художников России с 1996 года.
Родился 23 февраля 1965 года в Чернигове.
В 1989 году окончил Пензенское художественное училище им. К. А.Савицкого.
В 1995 году с похвалой совета защитил диплом в Харьковском художественно-промышленном институте картиной «Северная весна».
В настоящее время живёт и работает в Пензе.
С 1998 года является членом правления Пензенского регионального отделения Союза художников России.

На картинах Владимира Пентюха — обветшалые деревенские дома, амбары, поленницы дров… Дорога, ведущая за горизонт; облака, сбившиеся в стаи; пасущиеся среди стогов кони… Эта неброская живопись содержит в себе нечто сокровенное, близкое, настраивает на размышления. Художник работает в традициях русского реалистического пейзажа, и, прежде всего, ему близки мастера пейзажа настроения — А. Саврасов, В. Поленов, И. Левитан, В. Серов, К. Коровин, Л. Туржанский, А. Пластов, В. Стожаров…
Владимир Пентюх родился на Украине, в Чернигове, в 1965 году, в 1989-м окончил Пензенское художественное училище им. К.А. Савицкого, в 1995-м — Харьковский художественно-промышленный институт. В студенческие годы много ездил по Украине и России, постепенно центральной темой его творчества становились русский Север, Карелия, куда он отправлялся бессчетное число раз.
Север с его суровостью, строгостью, лапидарностью в русском (и не только в русском) искусстве занимает совершенно особое место — как некий эстетический, нравственный противовес пресыщенному, знойному Югу. Эта тема была особо актуальна в конце XIX — начале XX века: на Север за впечатлениями о сохранившемся с древности жизненном укладе, за свое­образной цветовой гаммой ездили К. Коровин, А. Архипов, В. Рождественский.
Характерно, что, развиваясь в русле живописной манеры Союза русских художников, берущей начало на рубеже XIX и XX веков, творчество Владимира Пентюха отнюдь не воспринимается как некое архаическое явление. Используя уже сложившийся, отточенный предшественниками художественный язык, наш автор смотрит на открывшийся ему мир с позиции современного человека, сознательно обращающегося к истокам, где многое еще можно увидеть собственными глазами и пережить. Многие его работы созвучны с мотивами произведений такого замечательного мастера русской живописи, как А. Туржанский. (Кстати, современники открыли творчество Туржанского после его поездки на Север, тесного контакта с первозданной природой).

О творческой преемственности автора русской реалистической пейзажной школе свидетельствует «Весенняя дорога» 1995 года. Почти все пространство здесь занимает на первый взгляд совершенно непроходимая проселочная дорога с рытвинами и озерцами талой воды, отражающими бесхитростно-голубое небо. Вдали маячит женская фигурка в красном платке. Тема распутицы, непроходимой дороги, настойчиво увлекающей вдаль, встречается у таких корифеев русского пейзажа, как А. Саврасов («Проселок»), Ф. Васильев («Оттепель»), и всегда связывается в сознании с образом Родины, России, ее нелегкой судьбой.
Анализируя внутреннюю логику развития «северного» творчества художника, нельзя не увидеть, что этот процесс идет по пути последовательного усиления синтетического начала.
Так, в работах 1990-х годов художник зачастую ограничивается изображением нескольких отдельно стоящих объектов, он изучает пластические возможности избранного мотива, сопоставляет и противопоставляет предметы друг другу — «Заборы и амбары», «Тепло вечера» (1994 г.), «Вечер в северной деревне», «Сети сохнут» (1999 г.).
С конца 1990-х появляется ряд более сложных по решению работ, в которых множество мелких, как бы мелькающих деталей вписывается в общий живописный пасьянс, создается впечатление единой набухшей, пропитанной влагой вещественной стихии. Ее «плоть» составляют дрова в поленницах, торчащие слеги, заборы, стожки, провисшие серые тучи — все это замешано чуть ли не в той консистенции, что и дорожная грязь с тающим снегом на весенней дороге, представляя собой почти однородную материю Глядя на эти картины, мы словно ощущаем запах влаги, свежих дров, травы («Утро северного дома», 1997 г.; «После дождя. Д. Шотова», 1999 г.; «Деревенский мотив», «Дождь прошел», 2001 г.). Из наиболее интересных произведений такого плана — холст «Свежие бревна» 2003 года, где телесная плоть раскинувшихся на первом плане бревен почти кричит, запрокинутая в холодное безмолвие северной зимы.

В работах Пентюха тонко передана та особая светлота северного колорита, которая характерна для белых ночей, когда серое дерево изб как бы растворяется в светлой голубизне неба («Теплый вечер», «Тихий вечер», обе — 1997 г.). При этом автор не делает акцента на изображении окон — стекла в них не отсвечивают, внутренность дома не просматривается, и создается впечатление какой-то особой глухоты и загадочности, выморочности этих построек, которые смотрятся как некие бесплотные «вещи в себе», наглухо закрытые для нас. Здесь отсутствуют человеческие фигуры, единственные живые существа в таких пейзажах — кони, мирно пасущиеся на задворках. И начинает казаться, что все эти северные деревни давно вымерли, и только постройки тихо продолжают жить…
Очень хороши воплощенные в серебристо-сером тональном ключе пейзажи «К осени», «В деревне вечером» (оба — 2004 г.), «В северной деревне» (2005 г.). Это панорамы пребывающих в бесконечной дремоте изб, которые, кажется, стоят здесь со времен сотворения мира и давным-давно уже стали таким же элементом местного географического ландшафта, как соседняя роща или дальняя гряда холмов.
К числу шедевров относится полотно «Сотая весна» 2005 года, решенное в излюбленном автором вытянутом горизонтальном формате. Прежде всего привлекает внимание его нежный голубовато-золотистый колорит, особая одухотворенная красота покосившегося от времени, полуразрушенного колодца. Он является главным героем этого пейзажа, как бы живым существом, прожившим долгую трудную жизнь и обретшим в результате свою житейскую мудрость, некий неподвластный быстротекущему времени опыт.
Современный Русский Север пока еще менее, чем другие территории страны, затронут разрушительным процессом глобализации, он еще продолжает хранить в себе вековые культурные традиции. Далеко не случайно, что тема Севера в ее нравственно-философском (а не только экзотическом) аспекте особо высвечивается именно сейчас, когда мы вновь задумываемся о своих корнях, своем прошлом и настоящем (об этом свидетельствует и успех фильма «Остров», недавно вышедшего на экраны).
Раскрывая уходящую красоту северного мира, размышляя о его весьма туманном, призрачном будущем, художник затрагивает и круг чисто экологических проблем — при этом речь в одинаковой степени идет как об экологии природы, так и об экологии культуры. Это придает его произведениям особую актуальность.
Серьезность, с которой работает автор, подкупает. Его работы лишены оттенка салонной привлекательности, но при этом они действительно красивы, одухотворены, радуют тонким колористическим решением.

Татьяна Анатольевна Петрова, заместитель директора Самарского областного художественного музея, кандидат искусствоведения