История развития голландского и фламандского натюрморта

Цветочный натюрморт стал развиваться в Южных Нидерландах немного раньше, чем на Севере, и северонидерландские мастера были фламандского происхождения или формировались под прямым или косвенным влиянием фламандцев. В дальнейшем развитие шло параллельно, более того, на Севере страны этот жанр получил большее распространение, чем на Юге, что было отчасти связано с огромным значением, которое имели в Голландии конца ХVI - начала ХVII века естественные науки.
Сохранились документы, свидетельствующие о непосредственных контактах между ботаниками-садоводами и живописцами. Композиция как фламандских, так и голландских произведений довольно стереотипна: плотный букет, собранный в вазу или корзину, сочетается с несколькими цветами, разбросанными врозь. Проявляя столь характерный для времени интерес к многообразию форм природы, художники вводили в свои цветочные натюрморты изображения кузнечиков, бабочек, мух, ящериц, лягушек, раковин, даже редкостных птиц.
В наиболее пышных букетах можно насчитать до тридцати сортов цветов, притом цветущих в разное время года. Эти картины создавались, естественно не с натуры, а на основании предварительных штудий, и целью художника было показать богатство и красоту царства Флоры, независимо от времени года.
Особенный интерес вызывали экзотические привозные растения: сорта тюльпанов из Ирана, "царские кудри" из Афганистана, бархатцы из Мексики, настурции из Перу. Возможно, что в этих натюрмортах некоторую роль играло также символическое значение цветка: в нижних частях букета очень часто изображались ландыши (девственность) и фиалки (скромность).
Буквальное повторение отдельных мотивов облегчалось существованием штудий с растений. Так, штудии Яна Брейгеля Бархатного имел возможность использовать Амброзиус Босхарт Старший. Это явствует из его произведений: белый ирис на верхушке букета в картине Амброзиуса Босхарта "Цветы в металлической вазе" абсолютно схож с цветком на том же месте в цветочном натюрморте Яна Брейгеля Бархатного. Белый нарцисс в натюрморте "Цветы в деревянной кадке" Яна Брейгеля повторен в "Цветах в китайской вазе" Амброзиуса Босхарта.
Заимствуют друг друга другие живописцы цветов. Например, у Балтазара ван дер Аста в его картине "Тюльпан, коломбина, раковины и насекомые" (1636) изображена та же бабочка, что в натюрморте "Блюдо с фруктами и кувшин" Амброзиуса Босхарта Старшего. Балтазар ван дер Аст повторяет не только отдельные детали, но и композиции Амброзиуса Босхарта Старшего: в "Букете и хрустальном бокале", в "Букете в металлической вазе".
Много заимствует у отца Иоханнес Босхарт, а в картине "Корзина с фруктами" он берет композицию Б. ван дер Аста.
Подобные примеры можно было бы продолжить. Мы видим здесь и взаимовлияние, и тесный контакт современников.
Таким образом, в живописи цветов данного периода весьма трудно разграничить фламандские и голландские компоненты, так и работу отдельных мастеров.
Что касается других видов натюрморта, следует вспомнить картины круга Яна Давидса де Хема, одного из крупнейших голландских мастеров натюрморта, долгое время работавшего в Антверпене.
Вначале Ян Давидс де Хем пишет фрукты в духе Балтазара ван дер Аста, а также типичные для лейденской школы (Голландия) натюрморты " vanitas" с изображением книг и закуски, все в русле национального монохромного стиля: простая, уравновешенная композиция, мягкая серо-коричневая гамма, богатство рефлексов. Затем, в Антверпене, он оставляет спокойную упорядоченность форм, композиция становится шире, тона богаче, разнообразнее, в них нередко встречается сочетание красного с зеленым. Поздние работы художника, большие декоративные холсты, заполнены множеством предметов, поражающих разнообразием форм. В третьей четверти ХVII века Ян Давидс де Хем является центральной фигурой в живописи фруктов и цветов.
Однако, если натюрморты де Хема приобрели большую, чем у голландцев, декоративность и динамичность композиции и цвета, в тщательности выполнения, в подробной детализации, в общей теплоте тона он остался голландцем и создал свой особый стиль, нашедший подражателей в обеих частях страны, на Севере и на Юге.
Голландское искусство ХVII века не оставалось безразличным к достижениям живописи крупнейших фламандских мастеров. Однако это воздействие (бывшее к тому же взаимным) не могло стать определяющим для живописной школы, установившейся, окрепшей и достигшей расцвета. Сказанное относится даже к монументальной живописи, которая не являлась сильной стороной голландского искусства и где, казалось бы, больше был открыт доступ иностранным влияниям. Напротив, голландское искусство 1620 – 1660 годов само оказало воздействие на искусство стран Западной Европы, и в частности на Южные Нидерланды.
Натюрморт – один из жанров, в котором голландские национальные черты проявились особенно четко.
Возьмем ли мы натюрморты, изображающие утварь скромного обихода, столь обычные в голландской живописи и очень редко встречающиеся во фламандской, или натюрморты с предметами быта зажиточных слоев общества, натюрморты Питера Класа и Виллема Хеды, окутанные холодным рассеянным светом, с почти монохромной красочной гаммой, или написанные позднее натюрморты Виллема Кальфа и Юриана ван Стрека, где по воле художника золотистое освещение вызывает к жизни из полумрака формы и живые краски предметов, - им всем свойственны общие национальные черты, которые не позволят смешать их с картинами другой школы, в том числе и родственной фламандской.
В натюрморте "Битая дичь и омар" крупнейшего фламандского мастера этого вида живописи Франса Снейдерса все подчинено задаче создания декоративного зрелища, поражающего взгляд своей динамичностью. Предметы грудой навалены и находятся в неустойчивом равновесии, формы извиваются и круглятся, не давая спокойных линий. Сверкают большие красочные пятна (у Снейдерса, например, одним из излюбленных мотивов была ярко-красная скатерть на столе).
В голландском натюрморте всегда ощущается спокойная созерцательность и особая любовь к передаче реальных форм осязаемо материального мира.
В "Завтраке с омаром" Виллема Класа Хеды (1648) шелковистая поверхность скатерти, пористая шероховатая корочка лимона, тихое мерцание металла и стекла затягивают зрителя в "интимную" жизнь вещей, столь дорогих сердцу художников.
Стремясь к динамичности форм, фламандские мастера очень часто вводили в натюрморт изображения людей и животных (обычно дерущихся или преследующих друг друга). Спокойствие голландских натюрмортов, за редким исключением, не нарушается присутствием живых существ, но изображение вещей так проникнуто личным отношением, что в натюрморте всегда ощущается близость человека и предметы как бы сохраняют следы его прикосновения.
Белая скатерть у Снейдерса – необходимое цветовое пятно. Трудно сказать, из какого материала она сделана, какова она на ощупь, - эти вопросы мало интересовали художника.
На картине Хеды тоже белая скатерть, но для голландского мастера едва ли не большее значение, чем роль этой детали в общем композиционно-цветовом построении, имело изображение самой вещи. Для него передать характерное было так же важно, как показать красивое. Скатерть написана с благоговейной тщательностью. Тонкие светотеневые переходы позволяют с поразительной тонкостью передать все особенности ткани - плотного, шелковистого полотна, гордости голландской хозяйки. Мы знаем, что скатерть была накрахмалена и аккуратно выглажена – она сохраняет еще ровные, острые складки.
В обеих картинах белая скатерть лежит поверх другой, более темной, на фоне которой выделяются ее края. Но если у Снейдерса плавные, круглящиеся мазки создают на краю скатерти впечатление подвижности в картине, то в голландском натюрморте четкий, застывший контур образует кое-где прямые углы и подчеркивает объем складок – бурной динамике фламандца у Хеды противостоит спокойный, "солидный", замедленный жизненный темп.

© Материал подготовлен администрацией сайта Арт Каталог.
При полном или частичном копировании ссылка на сайт www.art-katalog.com обязательна!