Андрей Выстропов - пресса о художнике

Андрей Выстропов: “Буду как можно меньше самовыражаться”
 

Люди, постигающие сложности как науку, идущие через непреодолимые духовные и земные тяготы, достигают цели. Так устроена жизнь. Устроена гармонично. На каждом этапе пути — новые

Люди, постигающие сложности как науку, идущие через непреодолимые духовные и земные тяготы, достигают цели. Так устроена жизнь. Устроена гармонично. На каждом этапе пути — новые трудности и новые победы. У каждого из них — свой привкус, своя стоимость и свой вес. И порой, наступает момент, когда нужно остановиться. Даже не для того, чтобы оглянуться, подвести какие-то итоги. Скорее, чтобы вглядеться в будущее. И именно на этом этапе возникает извечный вопрос “Кто я на этой земле?”. Не каждый из нас им задается, но это истинно состоявшийся человек.

Мне кажется, что сегодня Андрей Выстропов находится именно на этом этапе жизни. Талант от Бога — это еще не все. Это человек, сумевший довести свою жизнь, свое тело и дух до гармонии. С самим собой и Богом. Это не значит покой. Это — новый этап.

— Несколько лет назад появилась идея о росписи храма Всех Святых на Мамаевом кургане.

— До сих пор есть и идея, и желание, но все упирается в финансирование. Храм готов, но роспись его пока “висит” в воздухе.

— Как возникло новое предложение о росписи храма Иоанна Предтечи на набережной?

— Предложил мне наш мэр Е.П. Ищенко, а Владыка Герман благословил меня на этот подвиг. Четвертый месяц я делаю эскизы к малому приделу. Работа подходит к концу. Кстати, именно с этого храма начинался Царицын. Сначала храм был деревянный, затем его перестроили в камне, а в 1935 году большевики взорвали.

— Что такое расписывать храм? Это религиозный подвиг?

— Конечно, это не просто работа. Это заглядывание внутрь себя, во-первых. Во-вторых, разговор с Богом, Библией. Это, по сути, глубинный диалог. Я читаю молитвы, пощусь. И это действительно нужно, ведь светская живопись и иконопись — абсолютно разные вещи. Для того чтобы войти в этот “разговор”, необходимо полностью погрузиться в особое состояние. Это не просто, мы все равно являемся мирскими людьми, а церковно-религиозное идет в жизни как бы параллельно. Забегаем в церковь, после все равно выныриваем в суету, оставляя там вечность, историю России, веру, многое из того, чего у нас и в нас нет в повседневной жизни.

— Какие задачи перед собой ставите?

— Как можно меньше самовыражаться. Сделать максимально ближе к традиционным канонам церковной иконописи. Стараюсь учиться у Андрея Рублева, у Дионисия. К сожалению, от их работ осталось очень и очень мало.

— Но ведь вы зрелый, состоявшийся мастер. И тут вдруг такие ограничения. Где-то приходится себя ломать?

— Конечно. Но скорее не ломать, а учиться заново. Я учусь какой-то внутренней стилистике и получаю от этого удовольствие. Для меня это очень интересный новый мир — и стилистический, и духовный, и выразительный. Но в то же время это и трудно, ведь я хочу попасть в него глубоко и работать уже изнутри. Поэтому эскизы я делаю довольно долго. Спешить не хочу. Хочу сделать так, как считаю нужным.

— С точки зрения объемов, что включает работа?

— Иконостас уже есть, он был заказан в Подмосковье. Моя задача — роспись всех стен малого и большого придела и куполов. Доделываю эскизы, и, если все сложится, начнем роспись. Это где-то 700—800 квадратных метров, несколько сотен фигур. Храм будет продолжать функционировать, закрываться не будет.

— Придется привлекать помощников?

— Да. Я буду делать очень точно все эскизы в натуральную величину на картоне. К технической же работе буду привлекать помощников. Это будет порядка десяти человек.

— То, что это храм Иоанна Предтечи, предполагает какой-то определенный сюжет? Был ли он предложен к работе или это ваши идеи?

— Сюжет был предложен и обсуждался с духовенством. Но никаких разногласий в этом вопросе не было и быть не может, потому что все сюжеты — в традиции росписи православных храмов, из Евангелия. будет большое количество сцен из жития Иоанна Предтечи.

— Ставите ли перед собой какие-то сроки?

— Если все сложится, за два года мы должны расписать.

— По сути, все остальные проекты отодвинуты на второй план?

— Да. Сейчас я занят только этим. Думаю, что это самая ответственная работа, которая у меня пока была в жизни. Хочу сделать ее на самом высоком уровне, на котором смогу.

— А что в мирской жизни?

— В 1996 году во Франкфурте в отеле “Кимпински” была выставка моих работ. На ней присутствовал дизайнер тогда еще фирмы “Феррари” г-н Горацио Погани. Картины мои, видимо, запали ему в душу. Спустя десять лет он открыл уже свою корпорацию и начал выпускать машины такого класса, как “Феррари”. Стоимость их от 700 тысяч долларов, в зависимости от комплектации. Технические показатели просто космические — 650 лошадиных сил, за 4 секунды развивает скорость до 200 км/ч. Г-н Погани задумал выпускать эксклюзивный журнал, посвященный этой машине и сопутствующим ей товарам. И в первом же номере за январь 2006 года он поместил разворот о моих картинах. Это очень приятно. Сейчас ведутся переговоры о выставке там и о заказе — я должен оформить обложку этого журнала. Это очень престижно: журнал выходит тиражом в 1500 номерных, подписанных художником, экземпляров на семи языках на всех континентах.

И еще одна новость. На днях в Америку в Вашингтон Василий Выстропов (брат Андрея, представляющий его интересы за рубежом. — Прим. авт.) отправил мою картину, пейзаж, на благотворительный аукцион в Белом доме.

Остается только от всей души поздравить Андрея, его жену Алевтину и всю семью с прибавлением: 29 марта, в день рождения дочки Настеньки, родился еще один член большой семьи Выстроповых — Арсений. Роды принимал светило гинекологии профессор С. В. Вдовин, за что Алевтина с Андреем ему очень признательны. Дети, как сама жизнь, даются Богом. И если у Андрея их уже четверо, значит, у Бога на него большие планы!

© Материал подготовлен администрацией сайта Арт Каталог.
При полном или частичном копировании ссылка на сайт www.art-katalog.com обязательна!